Женьшень (женьшень настоящий, панакс женьшень, дар богов, божественная трава, стосил, человек-корень и др.) — Рапах ginseng А. Меу. Сем. Аралиевые — Araliaceae
Когда в 1753 г. Карл Линней познакомился с этим растением, до Европы уже дошла громкая слава всеисцеляющего средства и поэтому ему было дано название, производное от слова panacea, обозначающего «лекарство от всех болезней». Видовой эпитет ginseng произошел от китайского названия растения, обозначающего человек-корень, из-за схожести корня этого растения с фигурой человека.
Царь лесных зверей — тигр,
царь морских зверей — дракон,
царь лесных растений — женьшень.
(Китайская пословица)
Первое письменное упоминание о нем находится в древнейшем китайском сочинении о лекарственных средствах «Шень-нун-бэн цао», относящемся к I в. до н. э., хотя в восточной народной медицине он применяется не менее 4—5 тысячелетий. И не было в истории медицины более легендарного растения. Ему приписывали свойство не только исцелять все болезни, но и вселять жизнь в Умирающего человека. В народе его называли «корнем жизни», «чудом мира», «ударом бессмертия» и другими столь же громкими именами. Растение с такими исключительными свойствами не могло возникнуть обычным путем и поэтому о происхождении женьшеня сложено множество легенд. В одной из них утверждается, что растение рождается от молнии. Если молния ударит в прозрачную
воду горного источника, то источник уходит под землю, а на его месте вырастает растение, вобравшее в себя силу небесного огня. Отсюда еще одно название — корень-молния.
Другая легенда рассказывает, что в давние времена жил в Китае добрый и могучий рыцарь Жень-Шень. Была у него красавица сестра Ляо. Однажды, защищая простых людей, Жень-Шень захватил в плен жестокого и красивого предводителя хунхузов Сон Шихо. Увидела его Ляо, полюбила и решила освободить из заключения. Вместе они бегут в горы. Узнав об этом, Жень-Шень бросился в погоню. Настигнув беглецов, он вступает в поединок с Сон Шихо. Жестокой была битва, но, наконец, Жень-Шеню удается нанести сильный удар противнику. Ляо, укрывавшаяся в кустах, вскрикнула. Жень-Шень повернулся на голос сестры и, воспользовавшись этим, Сон Шихо, сам уже смертельно раненный, вонзил меч в спину противнику. Горько оплакивала сестра Жень-Шеня, и там, где падали ее слезы, вырастало невиданное растение, обладающее чудесными свойствами.
Еще одно предание рассказывает, что в горах Маньчжурии среди дремучих лесов жили два враждующих племени. Первое будто бы вело свой род от могучего и справедливого царя лесов и зверей тигра, второе — от хищной и коварной рыси. Родились у вождей племен одновременно по мальчику. Подрастая, играли они вместе, подружились, и между племенами наступило долгожданное перемирие. Мальчики выросли. Первый, наследник тигра, был приземистым крепышом, сильным, смелым и великодушным, а звали его Жень-Шень. Второй, Сон Шихо, наследник рыси, был красивым, но честолюбивым эгоистом, жадным и коварным. Родители, ослепленные красотой сына, прощали ему дурные поступки. Однажды на их край обрушилось страшное несчастье, в их землях поселился Желтый дракон — чудовище, убивавшее людей. Все сплотились в борьбе с несчастьем, и лишь Сон Шихо перешел на сторону врага. Долгой и жестокой была битва, яростно сражался Жень-Шень и, наконец, страшный дракон был повержен. Жалкий и уже смертельно раненный ползал у ног победителя и Сон Шихо. Но, выбрав момент, когда Жень-Шень отвернулся, нанес ему предательский удар в спину. На вершине высокой горы похоронили Жень-Шеня, а когда люди возвращались домой, на месте его гибели увидели чудом выросшее невиданное растение. И благодарные соплеменники сказали: «Из крови нашего избавителя выросла эта трава, пусть же она носит его славное имя».
Согласно другим легендам, в женьшень превратилась самая красивая девушка по имени Мей, которую заключил в своем замке император; в женьшень превратился мальчик-оборотень; женьшень является сыном тигра и красной сосны. Растение, возникшее таким чудесным способом, конечно же, имело сверхъестественные свойства: превращалось в дикого зверя, птицу, камень и даже в человека. Поэтому и обнаружить его трудно. Спасаясь от людей, растение наплодило великое множество себе подобных растений-двойников, которых называют «панцуй». Это не настоящий женьшень, но чем
больше корень панцуя напоминает фигуру человека, тем ближе он к подлинному женьшеню и тем он сильнее. Обращают внимание на форму листьев и их количество, на высоту растения и форму стебля.
В Китае верили, что только честный человек может найти женьшень. Встретив заветное растение в лесу, сборщик закрывал лицо руками, падал на землю, громко причитая: «Панцуй, не уходи! Я чистый человек, душа моя свободна от грехов, сердце мое открыто и нет у меня худых помышлений». И лишь выждав некоторое время, осторожно открывал глаза в надежде, что женьшень поверил ему. Бытовало также поверье, что ночью, во время своего цветения, растение светится необычайно ярким светом. Если в такую ночь выкопать корень, то он сможет не только излечить больного, но и воскресить мертвого. Однако добыть такой корень трудно, потому что его стерегут дракон и тигр. Лишь очень мужественные и сильные люди могут найти светящийся корень. Таково поверье.
Необыкновенная слава растения породила настоящую «женьшеневую лихорадку» и стала причиной многих трагедий и преступлений. В 1709 г. император Кань Хи ввел абсолютную монополию на сбор женьшеня. Поиски, добыча целебного корня были строго расписаны. Сборщики, получившие специальное разрешение на сбор, отправлялись в тайгу под охраной. Только на опушке леса каждому определяли место поисков и место выхода из тайги. На строго обозначенное время поиска выдавался необходимый запас пищи. Леса Китая, в которых тысячелетиями велся сбор женьшеня, были истощены, поэтому с середины XIX в. самым продуктивным местом добычи корня стал Уссурийский край. Ежегодно около 30 тыс. китайцев отправлялось в тайгу. В. К. Арсеньев писал: «Надо удивляться выносливости и терпению китайцев, в лохмотьях, полуголодные и истощенные, они идут без всяких дорог, целиною. Сколько их погибло от холода и голода, сколько заблудилось и пропало без вести, сколько было растерзано дикими зверями! И все-таки чем больше лишений, чем больше опасностей, чем угрюмей и неприветливей горы, чем глуше тайга и чем больше следов тигров, тем с большим рвением идет искатель-китаец. Он убежден, он верит, что все эти страхи только для того, чтобы напугать человека и отогнать его от места, где растет дорогой панцуй».
Увидя скромный стебелек растения, искатель почтительно опускается на колени и, прочтя заклинания, внимательно изучает само растение и его окружение. Он с величайшей осторожностью разгребает вокруг него старые сопревшие листья и специальной костяной лопаточкой начинает бережно выкапывать его, стараясь не повредить самые тонкие мочки. Особенно внимательно изучается форма корня, так как она в основном определяет ценность находки. «Если божественные силы создали целебный корень по образу и подобию человека, то и форма его должна напоминать человеческую фигуру» — в этом и сейчас убеждены китайские врачи. Молодые растения, имеющие 1—2 листа, не выкапывались, сохранялись на будущее. При этом все вокруг приводилось в прежнее состояние: на место вытоптанной травы подсаживалась свежая, примятая трава поднималась, а само растение «замыкалось», т. е. на высоте 25—30 см стебелек окружался красной веревочкой, концы которой прикреплялись на две деревянные рогульки. Такой «запертый» женьшень никто не смел тронуть. На обратном пути удачливые искатели могли стать жертвой поджидавших их разбойников, хунхузов. На выходе из тайги в установленном месте сборщика ожидали чиновники, которые строго учитывали весь сбор. Только после этого разрешалось идти к императорскому дворцу. При переходе через Великую китайскую стену сборщик платил особую дань за собранные корни. Принимая корни, чиновники снижали плату ему за всевозможные нарушения. К этим нарушениям относились нарушение сроков пребывания в тайге, отклонения от маршрута, повреждения корней и т. п. В итоге сборщик получал за свой труд ничтожную плату. Корни самого высокого качества поступали в распоряжение императора, а менее ценные продавались придворной знати. В конце XIX в. в среднем за сезон добывалось около 4000 корней общей массой около 36 кг. Средняя масса корней составляла 20—40 г. Корни массой 100—200 г считаются большой редкостью. Самый крупный из известных корней был обнаружен в 1905 г. при строительстве железной дороги в Маньчжурии. Масса его равнялась 600 г, а возраст растения, по мнению ученых, был около 200 лет. Этот корень продали за 5 тыс. долларов, что, по мнению маньчжурских купцов, не составляло и половины его стоимости.
Существовал очень оригинальный способ определения настоящего корня от поддельного. Бегунам на семимильное расстояние давали в рот корень женьшеня. Если корень был настоящим — бегун выигрывал, если поддельный — проигрывал.
В Европу первые сухие корни женьшеня были привезены голландскими купцами в 1610 г. Закупив большую партию корней, они рассчитывали выгодно продать их дома. Но европейцы к тому времени уже научились скептически относиться ко всякого рода всеисцеляющим средствам, которые трудами алхимиков довольно часто появлялись на рынке. К тому же не были точно известны способы использования корня. И почти в течение столетия злополучные корни были объектом злых насмешек. Но на Востоке его популярность продолжала расти. Там он считался самой большой ценностью. Китайские императоры присылали его в подарок французскому королю Людовику XIV. В 1725 г. римский папа получил богатую посылку с корнями. С этого времени и начинает расти слава женьшеня в Европе. Первое письменное сообщение о женьшене здесь сделал Семедо Альваро в 1642 г.
В России о женьшене впервые узнали в 1675 г. из сочинения русского посла в Китае боярина Н. Г. Спафария. Сочинение называлось «Описание первыя части вселенныя, именуемой Азии, в ней же состоит Китайское государство с прочими его городы и провинции». В нем Спафарий пишет: «Корений же и трав у них великое множество, а дороже всех и похвальнее есть чинзен.., и именуют его так, что всякому человеку он пристоит.., и тот корень варят и дают тем, которые слабы от долгой немочи и великую помощь подают». Тогда же корень был доставлен в Россию. Здесь весьма уважительно отнеслись к этому сообщению и уже при царе Алексее Михайловиче он был высоко оценен. Во всяком случае, когда в 1689 г. русский медик Лаврентий Блюменталь получил запрос из Берлина, он обстоятельно сообщил о способах изготовления и применения корня женьшеня. Но ввиду ограниченности запасов он был известен очень немногим. Когда в начале XX в. китайский богдыхан прислал в дар русскому царю отборные корни, при дворе не стали употреблять их и передали в Ботанический музей Академии наук (Петербург), где их можно видеть и сейчас. Женьшень настоящий встречался только в Азии. Близкий ему вид женьшень пятилистный произрастал в лесах Северной Америки. В 1718 г. французский миссионер Ляфито, живший среди племени ирокезов в Канаде, сообщил, что индейцы собирают растение, похожее на женьшень, и называют его «нога человека». Причем используют своеобразные способы консервирования и применяют как универсальное лекарственное средство. Впоследствии этот вид женьшеня был обнаружен и в других районах Северной Америки. Началась новая волна «женьшеневой лихорадки». Толпы искателей счастья и богатства устремились в нетронутые леса Нового Света. В первые годы более чем по 200 т этого растения ежегодно собирали в лесах Америки. Во второй половине XIX в. рынки Европы были наводнены североамериканским женьшенем. Неумеренный сбор вскоре привел к истощению запасов и к концу XIX в. из Америки вывозилось не более 50 кг корней ежегодно.
В чем же причина столь необычайной славы растения? Насколько она обоснована? Французский миссионер Жарту в 1714 г. при описании женьшеня ссылается на китайский источник: «Женьшень помогает при всякой слабости, в случае чрезвычайного телесного или душевного утомления или усталости; уничтожает и удаляет мокроту и скопление ее, останавливает рвоту и помогает пищеварению, укрепляет грудь и сердечную деятельность, уменьшает одышку, усиливает духовную и телесную деятельность организма, обостряет настроение духа, хорошо помогает против внезапных головокружений в жару, поправляет ослабленное зрение и продолжает и поддерживает жизнь в преклонном возрасте».
Китайские врачи назначали его при разных болезнях, а старым людям — в качестве эликсира для продления жизни. «Исцеляющее Действие сказочного растения скажется немедленно и в тех случаях, когда настой его корней отведает человек, уже впавший в предсмертное забытье», — говорится в одной из древних фармакопей.
Как же оценивает женьшень современная медицина? Его относят к средствам неспецифического действия, т. е. к средствам, оказывающим влияние на весь организм. Применяют настойку, порошок, пилюли, настой при истощении, усталости, пониженной работоспособности, быстрой утомляемости, анемии, общем ослаблении организма, наступающем при различных хронических заболеваниях (Диабете, туберкулезе и др.). Употребляют его и при заболеваниях сердечно-сосудистой системы. Он способен повышать артериальное давление.
Женьшень — многолетнее травянистое реликтовое растение, произраставшее еще в неогене и палеогене, свыше миллиона лет назад, но к настоящему времени сохранившееся лишь в глухой горной тайге. Стебель одиночный, неветвящийся, дудчатый. Количество листьев зависит от возраста растения. Листья располагаются мутовкой, пятипальчатосложные, с листочками неравной длины: два нижних листочка короче. Цветки мелкие, зеленоватые, с тонким ароматом, собраны в верхушечное соцветие простой зонтик. Цветки малозаметны, но ярко-красные плоды хорошо выделяются на фоне окружающей зелени. Костянки сочные, чуть сплюснутые с боков, имеют по две косточки. Плоды созревают в августе, тогда же начинается основной заготовительный сезон. Размножается растение исключительно семенами, прорастающими через 20—22 месяца. Встречается в тайге одиночно или небольшими группами, причем вокруг одного взрослого растения можно видеть несколько молодых. При повреждении верхушечной почки растение способно впадать в спячку, длящуюся иногда по нескольку десятков лет. Встречается очень редко в Уссурийской тайге, на северо-востоке Китая и Кореи. В этих странах запасов дикорастущего женьшеня практически нет. Ежегодный сбор дикорастущих корней здесь не превышает 3—4 кг. Растение введено в культуру. Впервые это произошло в Корее около 1000 лет назад. В окрестностях города Кэсона есть плантация, которой более шести веков. В Китае женьшень возделывали с XVII в., в Японии — с XIX в., в США — с середины XIX в. В России первая плантация была заложена в 1910 г. Корея до сих пор является основным поставщиком культурного женьшеня на мировой рынок.
Изучением химического состава растения занимались ученые разных стран, но до сих пор здесь остается много неясного. Из корней женьшеня выделены тритерпеновые гликозиды, названные панаксозидами. Относят их к сапонинам. Кроме того, найдены эфирные и жирные масла, витамины, микроэлементы, полисахариды и другие вещества. Предположительно, действие оказывает весь комплекс веществ, содержащихся в корне.